Алла Васильевна Илиади (Баглай)
07.09.1935/1937
Мама родилась в Украине в селе Белица Сумской области 7 сентября 1937. На сегодняшний день село находится на границе трех стран: Украины, Беларуси и России. Многие мамины предки по материнской линии имели интересную и непростую судьбу.
Её мать, Пелагея, родилась в обеспеченной и многодетной семье. Она была пятым ребенком из 6 детей. Отец Пелагеи, Василий Краснобай, был купецом второй гильдии и имел в Мариуполе несколько магазинов. К сожалению у него был один недостаток – он играл, и играл много. И однажды он таки проиграл все своё состояние, после чего семья в 1913 году переехала на родину его супруги Арины (матери Пелагеи), в Белицу. Там у Арины было большое наследство: леса от реки Ивотка до Базелевщины, 6 рыбных ставков (прудов), меловая фабрика и мельница. По Столыпинскому указу в 1915 году четверо детей, которые были к этому времени достаточно взрослыми, получили земельные наделы: Иван и Федор получили в надел хутор «Александровский», Агафья и Надежда хутор
«Базелевщина». Они владели этими наделами вместе и наследственными землями до коллективизации 1929 года. В хозяйствах занимались гончарным делом, садоводством (имелся питомник фруктово-кустарниковых культур), пче-ловодством, кролиководством. В 1929 все имущество и земли были национализированы, а их всех погнали в колхоз.
У Пелагеи (бабушки Поли) был артистический талант – она красиво пела и музицировала на гитаре и клавесине. Поэтому в возрасте 18 лет (1919 год) она поехала учиться на регента церковного хора в город Белая Церковь. Чуть позже Поля познакомилась с Яковом Баглаем и несмотря на беременность поехала доучиваться в Москву. В 23 года Поля вернулась в Белицу, вышла замуж за Якова и родила дочку Лиду (мамину сестру). Яков Баглай был единственным сыном и наследником у родителей. Он владел питомником (яблоня, груша, крыжовник, малина, смородина) и садом в 300 фруктовых деревьев, имел пасеку и свой магазин (вино, фрукты, ягоды и мед). Пелагея тоже имела свои наследственные владения. Так что в совокупности супруги жили очень даже зажиточно. В 1929 году у них, как и у всех других родственников, хозяйство отобрали и национализировали, деревья вырубили, а трехэтажный дом и магазин сгорели. Были разговоры о том, что дом и магазин спалил ранее работающий на них приказчик. У приказчика со своими хозяевами, Пелагеей и Яковым, был договор, согласно которому в случае если он прослужит верой и правдой у них 10 лет, то магазин перейдет в его собственность. Однако, когда советская власть отобрала магазин приказчик в отчаянии («так не доставайся же ты никому») поджог его, а дом уже загорелся случайно, за компанию. Яков в шоке от пережитого пошел топиться, хотя люди успели его спасти, через два дня он умер от воспаления легких.
Опасаясь высылки в Сибирь в 1930 году, Пелагея выходит замуж за своего бывшего работника Василия, 22 лет отроду, который работал у них извозчиком, шорником и просто разнорабочим. Интересно, что Василий после женитьбы взял себе фамилию жены – Баглай. Так что мамина девичья фамилия – Баглай, не имеет к ней никакого отношения. Фамилия ее отца была Лизогубов. Мамин дед Ипатий Михайлович Лизогубов был известным на всю округу краснодеревщиком. Раз в две недели он пешком приходил в гости с Ямполя (райцентр в 8 км от села Белица), приносил гостинцы и обязательно что-то чинил или делал какую-нибудь деревянную утварь: табуретку, полку, стол и т.д.
Пелагея, мягко говоря, холодно относилась к новой власти. В отличии от неё, Василий был приверженцем советской власти. В 1937 году Василий заканчивает ликбез и становится председателем колхоза. В августе 1941 он получает приказ организовать эвакуацию всего колхозного имущества и скота в глубь страны. После этого он был призван в Красную армию в войска первого украинского фронта. Дед воевал десантником на танке и прошел бои на Курской дуге, в Польше, Чехословакии, а также участвовал в битве за Берлин (наградные листы смотри в секции “Архив“). В битве на Kурской дуге Василий был тяжело ранен и бабушка Поля с мамой ездили навестить его в госпиталь. После Победы до 1947 года он продолжал служить в Германии, в городе Росток. Из маминых воспоминаний: после освобождения Белицы от немцев в 1944 году дети пошли в школу и тем детишкам у которых погибли отцы выдавали разные школьные принадлежности такие как карандаши, тетрадки. Мама была одной из тех немногих детей, которые остались без этих принадлежностей, потому что почти все мужчины села Белица погибли. Зато когда осенью 1947 папа пришел с войны он привез дочурке целую кучу подарков для школы: портфель, 10 тетрадей, ручки и перья. А еще были грецкие орехи и лимоны (что было в диковинку), шелка на платья и разноцветные куски кожи. Из кожи он пошил и сапоги, и туфельки, и босоножки, a из шелка бабушка и мама понашивали платьица. С 1947 по 1953 Василий продолжал работать председателем колхоза, а в 1953 стал заведующим фермой.
C началом войны в сентябре 1941 года Пелагея с тремя детьми ушла в партизанский отряд Краснова (дивизии Ковпака). Отряд располагался в 5-6 километрах от родного села в глубоком непроходимом лесу, окруженном болотами и топями. Немцы боялись заходить в эти места. В отряде люди жили в вырытых землянках. Интересно, что даже в условиях отряда многие имели свое небольшое личное хозяйство. У Пелагеи была своя корова и монгольской породы лошадка Ангелина. Из-за тяжелых условий в 1942 году не дожив до года младшая дочь Пелагеи Тамара умерла в лесу. В отряде было около 50 человек и основной целью партизан было выполнение диверсий на железной дороге.
Однако и партизанские дети находили себе занятия. Однажды в составе детской “банды” партизанского отряда Аллочка решила навестить дом в селе для того, чтобы раздобыть так необходимые в лесу продукты. По дороге к селу дети наткнулись на телефонный кабель с цветными проводами. Ребята решили, что из них можно сделать «намисто» (вид украинской бижутерии похожий на бусы). Они отрезали около 30 метров телефонного провода и вернулись с добычей в отряд. Эта детская выходка привела в ярость немцев. Ими был произведен массированный арт-обстрел, вреда от которого, впрочем, никому не было. Этот “подвиг” ребятам не прошел даром. Аллочка с сотоварищами были награждены ремнем и посажены в заточение в бочки.
Вообще же, в годы Великой Отечественной Войны на территории села шли ожесточенные бои с фашистскими оккупантами. На военном кладбище в селе в братской могиле похоронено 1303 советских военнопленных, к сожалению, известны имена только троих воинов. Позже на месте этого кладбища был возведен мемориальный комплекс с памятником погибшим воинам и военнопленным и установлены мемориальные таблички с именами погибших земляков – партизан и односельчан, расстрелянных фашистами в годы войны. Осенью 1943 года Белицу освободили и партизаны вернулись к своим домам, а мужчины партизаны были призваны в Красную армию. Также на фронт призвали и мамину лошадку Ангелину. Уж очень Аллочке было жалко отдавать свою лошадку и она её спрятала в стог сена, правда хвост и копыта торчали наружу. Красноармеец офицер все-таки её забрал, но обещал писать письма о том как она служит-живет. И действительно некоторое время Аллочка получала от него письма. Эти письма зачитывала учительница в школе. Но так случилось, что в один из дней пришло письмо, где было написано, что её лошадка погибла. Подорвалась на мине, когда подвозила снаряды. Почти все мужчины из Белицы, которых призвали в армию из партизан, погибли на Курской дуге. В день, когда пришли похоронки (самый страшный изо всех документов Великой Отечественной войны. Официально он назывался “Извещение по форме N4”) на селе не было дома из которого бы не доносился плач.
Моя мама в детстве была очень активным ребенком. Она занималась в кружке художественной самодеятельности, пела в хоре, принимала участие в лыжных гонках, ставила силки на зайцев. Она была очень трудолюбивой и даже, чтобы не забыть сделать всю посильную ей детскую работу, писала расписание работ на день. Она мыла на речке с бабой Полей полотно, которое та сама ткала, вышивала полотенца, пасла гусей. Вот только никак не могла доить корову. Были и казусы – однажды баба Поля сказала ей: «Не води гусыню на речку чтобы гусята за ней не пошли в холодную воду, а то они застудятся и умрут от воспаления легких». Но гуска с гусятами удрала и прорвалась на речку. Аллочка испугалась, выловила и собрала всех гусят, завернула их в тряпки и держала на печке. Они чуть не угорели от жары. Но покоя от спасенных гусят не было и потом. После того как неуправляемые гусята подросли, они залезли в соседский огород и выщипали всю капусту. Пришлось ехать в райцентр за новой рассадой для соседки. Мама с ватагой ребятишек часто бегала в лес ставить силки на зайцев, но это было небезопасно, потому что после войны в лесу осталось много мин. Это были как и партизанские (чтобы немцы в лес не ходили), так и немецкие, которые фашисты частенько ставили в окопы, которыми был изрыт весь лес. Чтобы ее уберечь, дядя Федя (Федор Краснобай, родной брат бабушки Поли) подарил ей несколько пар кролей для разведения и стала она кролиководом.
В 1951 году Аллочка закончила 8 классов в Белице. В 50-е годы колхозникам не выдавались паспорта и поэтому вырваться из колхоза было очень непросто. Одним из способов оставить родной колхоз была вербовка на еще более тяжелые работы – лесозаготовки, разработку торфа, строительство в отдаленных северных районах. Другим действенным способом побега из колхоза было получения паспорта путем раннего отправления детей на учебу в фабрично-заводские училища и техникумы. В то время в колхоз добровольно-принудительно зачисляли всех жителей проживающих на территории хозяйства и достигших возраста шестнадцати лет. Фокус заключался в том, чтобы подросток поступил учиться в 14-15 лет, а уже там, в городе, получил паспорт. У мамы получилось все ещё интересней. Для того чтобы она не была зачислена в колхоз, баба Поля отправила ее продолжить обучение в вечерней школе к своей сестре Тоне. Антонина жила в Киеве на Бессарабке напротив стадиона «Динамо». Чтобы маме удалось получить в Киеве паспорт, бабушка Поля через своих родственников выправила в райцентре документы, согласно которым Алле было не 14, а 16 лет. Это помогло и мама получила паспорт. Так всю жизнь мама и живет с двумя днями рождения: по-настоящему 1937 года или по-паспортному 1935. В 1952 году, уже с паспортом, она поехала учиться в Шостку в школу медсестер. В этом ей опять помогли родственники: за нее похлопотал двоюродный брат бабы Поли Иван Кудряшев, который работал тогда в горкоме партии города Шостка. Во время учебы Алла подрабатывала медсестрой-воспитательницей в детском садике.
В 1955 году, после окончания медицинской школы, она пошла в военкомат становиться на воинский учет. Как раз в это время там проходил набор медсестер для службы в армии и её зачислили медсестрой для прохождения службы в Группе Советских Войск в Германии (ГСВГ). В 1956 году военный эшелон доставил группу молодых медсестер во Фракфурт-на-Одере, из которого мама по распределению попала в город Крампниц в госпиталь воинской части (в/ч) за номером 58755. Надо же так распорядиться судьбе, чтобы через 30 лет, её второй сын Сергей попал служить в Германию в эту же воинскую часть. В том же году по тревоге часть послали из Крампница в Венгрию в город Будапешт. В течении 10 дней они дежурили в полной готовности принимать как подавителей, так и участников Венгерской революции. В Крампнице мама жила в гостинице «Серая лошадь» и работала хирургической сестрой в операционной в медсанбате. В 1957 году её перевели работать в в/ч 25755 – госпиталь группы советских войск в Германии, в городе Белиц (нем. Beelitz), (ирония судьбы: из Белицы в Белиц). Во время Первой и Второй мировой войны это был градообразующий госпиталь и использовался военными, а в 1916 году в нём лечился сам дьявол – адольф гитлер. После Второй мировой госпиталь оказался в зоне советской оккупации и стал самым большим советским госпиталем за пределами Советского Союза. Мама там работала процедурной медсестрой гинекологического отделения.
В 1958 году ее опять перевели в Потсдам в армейский госпиталь при в/ч 39295. В Потсдаме были строгие правила проживания – покидать город можно было только по специальным пропускам или по увольнительной. Примечательно, что там же в Германии и в это же время служил мамин двоюродный брат Александр Краснобай. Он, как и мама, родился в Белице. 22 июня 1941 года, через два дня после выпускного вечера, Александр был мобилизован в Красную армию, так как ему как раз исполнилось 18 лет. Нарвав ему на дорожку полный вещмешок яблок-скороспелок родные проводили его на войну. Сначала Саша попал в военное училище и по окончанию был направлен на Белорусский фронт в звании лейтенанта. Он прошел всю войну и после победы продолжил службу в Белоруссии, в Минске. В 1955 году был направлен на службу в Германию в Берлинскую комендатуру, где прослужил до 1961. Дядя Саша был очень музыкален и играл на многих инструментах. Он был очень веселым жизнерадостным человеком, душой любой компании. Когда Александр навещал родное село он закатывал пир и угощал каждого в селе боевыми 100 граммами.
Так вот однажды маме позвонила Фаина, жена Александра, и сказала, что в Лейпциге будет ярмарка товаров. Именно дядя Саша и выдал маме увольнительную в Лейпциг. Подруги договорились встретиться там на железнодорожном вокзале. По дороге в поезде к маме по-немецки обратился мужчина. Он пытался завязать разговор, но тщетно. Потом он перешел на русский и, как выяснилось позже, был офицером-особистом вылавливающим самовольщиков и, главное, служащих и солдат – «патриотов» пытавшихся сбежать на запад. Предвкушая добычу, особист решил арестовать её, но увидел увольнительную и скис. Потом, после продолжительного спора, они мирно расстались. В тот день на ярмарке в Лейпциге мама накупила по хорошей скидке много всяких товаров и классных подарков для родных и близких.
Живя в Потсдаме, мама любила приходить в русскую деревню «Александровка» за домашними продуктами. Жители этой деревни-музея имели русские корни и неплохо говорили по-русски. После службы в Германии мама попала в Кишинев, где и познакомилась с папой. Но об этой чудесной истории читайте в книге «От Иринопольской до Трои».
Всю свою жизнь мама проработала медицинской сестрой. Она как начала в 1953 работать медсестрой-воспитательнецей, так и ушла на пенсию в должности старшей медицинской сестры в 2010 году, проработав немного – немало 57 лет в медицине. За свою долгую трудовую деятельность и верность профессии, она неоднократно была награждена почетными грамотами, денежными премиями и медалью «Ветеран труда». Хоть она и не была формально доктором, а только медсестрой, редко кто из докторов не спрашивал её мнение по тем или иным профессиональным вопросам, отдавая дань её интуиции и знаниям, которые она приобрела в течении долгой медицинской практики.
